The origin of the story of Charlemagne’s journey to Jerusalem and Constantinople: From diplomacy to the Crusades (Происхождение истории о путешествии Карла Великого в Иерусалим и Константинополь: от дипломатии к Крестовым походам)

This article analyzes the origin and development of the legend of Charlemagne’s journey to Jerusalem and Constantinople. Its roots lie in ninth-century Frankish historiography: authors transformed Charlemagne’s diplomatic exchanges with the East into a narrative centered on Caliph Harun al Rachid’s concession of jurisdiction over the holy sites in Jerusalem. The evolution of the Emperor’s image as an ecclesiastical benefactor and collector of relics further contributed to the legend, as sending ambassadors with gifts and meeting pilgrims were replaced by his independent pilgrimage to the Holy Land in search of Passion relics. Charlemagne’s acquisition of relics of the Passion became a politically significant symbol of the transfer of imperial dignity from the Greeks to the Franks, beginning with his imaginary journey to the East. As the idea of a crusading movement developed, the friendship between Harun and Charlemagne faded, and his pilgrimage assumed the characteristics of a military campaign imbued with crusading rhetoric. The sources recounting Charlemagne’s pilgrimage to Jerusalem were composed independently of one another, which precludes the possibility of a continuous development within a single tradition. However, in each case, the author’s perspective may have been shaped by a collective belief in the potential reality of such an occurrence, and adapted to specific contexts. Consequently, Charlemagne’s journey to the East and the liberation of Jerusalem came to be seen as part of a broader sequence of events, alongside emperor Heraclius’ victory over the Sasanian Empire and the First Crusade.В статье рассматривается, как возникла и развивалась легенда о путешествии Карла Великого в Иерусалим и Константинополь. Ее истоки можно найти уже в каролингской историографии: авторы преобразовали упоминания о дипломатических отношениях с Востоком в передачу Гроба Господня франкскому императору. Становлению легенды также способствовало и развитие образа Карла как покровителя Церкви и собирателя реликвий, так как обмен послами и встречи паломников сменились его самостоятельным путешествием в Святую землю за реликвиями Страстей Господних. Перенос реликвий играл и важную политическую роль, символизируя преемственность империи на Западе. По мере развития идей крестоносного движения на Восток дружба Карла Великого с Харуном ар-Рашидом исчезла из истории, а его паломничество приобрело милитаристские мотивы в духе крестоносной риторики. Источники, повествующие о путешествии Карла Великого на Восток, были созданы обособленно друг от друга, что не позволяет утверждать о поступательном развитии этого сюжета в рамках единой традиции. Однако авторская позиция в каждом случае могла опираться на сформированное в народе представление о возможности такого события, отчего впоследствии этот сюжет даже вошел в историографию и встроился в череду исторических событий наряду с победой императора Ираклия над персами и Первым крестовым походом.